Искусство для детей и не только для них
I.
Прежде всего, как водится, надо определиться с терминами. „Дети” - понятие крайне широкое, и я предлагаю его подразделить хотя бы на стандартные категории: „дошкольный” и „школьный” возрасты.
Как известно, если не начата и правильно не построена работа с ребенком в дошкольном возрасте, дальше все на порядок сложнее. И разговор об „искусстве для детей” я предлагаю начать именно с него, точнее, с удивительного и неповторимого времени „от двух до пяти”.
Так вот, что „давать” ребенку от двух до пяти?
С литературой, казалось бы, проще. Есть огромный пласт детской, именно детской, литературы - от русских народных сказок до „Дяди Степы”. Кстати, и с ними ситуация неоднозначная, но сейчас лишь констатируем, что детская литература существует и имеет активный спрос. Даже в академических изданиях классиков до сих пор в конце выделяется отдельный раздел типа „Стихи для детей”.
А что делать с такими видами искусства, как живопись, скульптура, музыка, графика и т.п.?
В голову почему-то сразу не приходит ничего больше дизайна детских комнат в модных журналах. Потом начинаешь вспоминать „детские” произведения композиторов - так это ведь не „для детей”, а „для разучивания детьми”, т.е. определенным образом упрощенные.
А какую „взрослую” музыку включать в той же детской? С музыкой все же каждый сразу скажет: только не тяжелый рок или «металл», а классику более-менее всю.
А какую живопись вешать в детской, какие альбомы давать ребенку просматривать?
Ребенок-то „от двух до пяти”, ему трудно дать какой-либо убедительный комментарий. У него восприятие прежде всего слуховое, зрительное и осязательное, и ему наши объяснения типа „ну вот, картина страшная, но это великое искусство (Пикассо, например), поэтому смотри на нее, сынок, абстрагированно от ужасов бомбардировки Герники, воспринимай как шедевр и более ничего” - ничего и не дадут. Ребенок будет смотреть именно на фигуры на холсте. Что он в них увидит?
II.
Вот тут мне уже начнут возражать. Сначала я предвижу возражение в форме „душеспасительной” рекомендации: если есть риск отрицательных эмоций, зачем рисковать? Ребенка необходимо полностью оградить от искусства, ему надо картинки с прорисованными деталями, если глазки - то с ресничками (я не шучу, это мне говорил директор солидного детского издательства). А у кого самые-самые длинные реснички? Конечно, у персонажей Диснея!
Вот современная точка зрения „массового потребителя”. А ведь Дисней (при моем огромном уважении к этой корпорации) - как наркотик. Один раз „посади” на него ребенка - и пошло-поехало! Дисней всеобъемлющ, имеет продукцию для любого возраста и уровня развития, чему-то даже учит. А дальше - четкая линия на масс-культуру, Голливуд и т.п. Американцы великолепно умеют формировать гражданина, нужного государству и экономике.
Искусство здесь, впрочем, ни при чем. И если всерьез рассматривать проблему искусства для детей, то одной из основных задач и будет максимально возможная ориентация ребенка не на масс-культуру, а на произведения именно искусства, причем настоящие, в любом виде, пусть даже черно-белые репродукции. Только, опять же, все или не все?
III.
Вернемся к „Гернике” Пикассо в квартире, где обитает ребенок „от двух до пяти”. Так не лучше ли ее снять со стены, пока ребенок хоть немного не подрастет?
Вот тут я предвижу самые серьезные возражения, причем, как ни странно, от наиболее интеллигентных людей с наиболее широким кругозором. Как же, скажут они, не приучать ребенка „с младых ногтей” к Пикассо? А к Рембрандту, скажете, тоже нельзя? И вообще, ребенок способен воспринимать любое искусство, если это искусство (а уж Пикассо - искусство из искусств). Пусть воспринимает как может, все равно жизнь его столкнет и с кровью, и с войнами, и с грязью. Да включите телевизор - вы там увидите такое, чего не снилось Сальвадору Дали!
Да, уважаемые потенциальные оппоненты, формально вы правы. Более того - и „соответствующие” видеокассеты ваш ребенок рано или поздно достанет из шкафа, куда вы их наивно запрятали, и во дворе (детском саду) его от сверстников не оградишь...
Но мы говорим об искусстве. Ведь если ребенок „от двух до пяти” увидел по телевизору что-то „не то” и смог понять, то поймет и ваш комментарий, что это не так, это неправильно и т.п.
Комментарий же ваш к искусству он поймет не сейчас, а гораздо позже, если поймет вообще.
Но воздействие на ребенка произведения искусства от этого не уменьшится.
Именно воздействие, а это серьезнее всего.
Как оценить серьезность воздействия на ребенка (да и на взрослого, даже с учетом большей защищенности) произведения искусства?
IV.
Товарищ Сталин, как известно, редко терял время. И если, строя свою диктатуру, он уделял такое большое „внимание” именно искусству, уничтожая одних и возвышая других, то он это делал не просто так.
И если Николай I, который имел огромное количество забот, самодержавно управляя великой империей, тратил время на прочтение (цензуру) всех произведений Пушкина, он это делал не просто так.
И не просто так говорил Мандельштам, что искусство у нас очень уважают, ибо только у нас за него убивают.
Ну, убивали, положим, не только у нас, но и в Германии, и в Аргентине, и в Чили, но речь ведь о другом: чего убивать-то? Чего бульдозерами выставки давить, если речь идет только о том, какую картину можно вешать в детской? Дизайнеров почему-то никто бульдозерами никогда не давил...
Так, значит, есть в скромной репродукции на стене вашего дома крупица того, чего боялся и за что убивал великий Сталин?
А он, как мы уже говорили, никогда не боялся зря. Как, впрочем, и геноссе Гитлер, и сеньор Пиночет.
Так что же есть такого в искусстве?
Настоящий художник владеет не только секретами мастерства. Он владеет бóльшим - способностью переработать и воплотить глубинные пласты своего подсознания, дать, если хотите, своей картине некий энергетический заряд. Какой - вот это вопрос.
Какой энергетический заряд - отрицательный или положительный - большинство художников ХХ века - века страшных войн, атомного оружия и Освенцимов - могло положить на холсты? А композиторы - воплотить в музыке? Я сразу открещусь от тысяч и тысяч халтурщиков - мы ведем речь о настоящих художниках и композиторах. Их подсознание - огромная сила, страшное оружие. Его-то и боятся диктаторы - его не задушить, не отобрать, можно только убить, но, оказывается, и убить нельзя - рукописи, как известно, не горят...
Вы даете ребенку играть заряженным пистолетом? Нет?
А атомной бомбой? Тоже нет?
А искусство, говорите, ребенку можно всякое, было бы подлинное...
Так вот, уважаемые родители: ваш ребенок, глядя все телепрограммы, не получит в свое подсознание такой пласт черноты, как от созерцания репродукций величайших произведений живописи ХХ века, даже наброски к которым продаются на Сотбисе за миллионы долларов (я все о той же „Гернике”).
V.
Позиция получилась деструктивная. Этого нельзя, этого нельзя... А что же можно?
Ответ вроде бы напрашивается сам собой. Доброе, теплое, светлое искусство, что-нибудь типа „Сикстинской Мадонны”. А конкретнее?
Чтобы не вызывать обвинений в личных пристрастиях, все же не буду называть конкретных имен. Скажу лишь следующее:
В искусстве отличить добро от зла не легче, чем в жизни.
Но, если подходить к этой проблеме не с позиции неокантианства, богословия или фрейдизма, то мы увидим, что есть подсознательные, скорее даже житейские критерии, по которым в большинстве случаев все же любой человек получает правильный ответ. И никакая казуистика не оправдает маньяка Чикатило и не назовет убийцей хирурга Амосова, хотя под его ножом погибло наверняка не меньше людей.
Что-то похожее, к счастью, происходит и с восприятием произведений искусства.
Уверен, что, подсознательно сопоставляя свое понимание добра и душевного тепла с конкретным произведением искусства, любая мать сделает правильный выбор той картины, которая будет висеть в комнате ребенка „от двух до пяти”.
В школьном возрасте - да, там уже возможны комментарии, непосредственное восприятие отходит на второй план. Там уже можно объяснить и войны, и геноцид, и почему эта картина такая, а эта другая.
Но ребенку „от двух до пяти” - только свет! Только искусство душевного тепла!
Пусть отличить теплое искусство от черного зачастую бывает не проще, чем настоящее от халтуры. И все же, давайте попробуем. А отрицательные эмоции ребенок набрать успеет. На то и жизнь...
Сергей Заграевский