Рисунок по памяти

Даже в рисовании с натуры, если оно ведется творчески, присутствует момент рисования по памяти. Ведь в то время, пока взор художника с натуры переведен на рисунок, работа идет по памяти, отражая не только то, что подметил он в постановке, в природе, но и впечатления, переживания, преломление виденного в сознании и душе рисующего. Не случайно советуют ставить мольберт не прямо перед натурой, а боком к ней, с левой руки, чтобы и этим продлить время на переживание увиденного и не давать себе рисовать, как на стекле.

Не допускается и пользование измерительными инструментами или приемом промерки пропорции с помощью карандаша, удерживаемого в вытянутой руке. «Глаз точнее циркуля», «впечатление ярче, чем копия с натуры», — говорят мастера.

Зрительная память является строгим экзаменатором художника, сразу обнаруживает, наблюдателен ли он, умеет ли уловить главное в натуре.

Можно утверждать, что именно рисунок по памяти и является настоящей проверкой знания натуры, умения передавать ее характерные особенности и выражать на этом основании свой замысел. Не умеющие рисовать по памяти вяло и механически рисуют и с натуры. А в работе над картиной они беспомощны, ибо невозможно в нее все переносить буквально с натуры.

Художник Н. Ге в картине «Петр I допрашивает царевича Алексея» передал по памяти с большой точностью сложную архитектуру комнаты в Монплезире, где произошло это событие, увидев ее всего один только раз. Чтобы развить такую способность, надо, по его словам, «ежедневно по памяти изображать то, что вам встречалось дорогого, будь это свет, будь это форма, будь это выражение, будь это сцена — все, что остановило ваше внимание».

«Надо писать с натуры, но можно так разучить какой-либо предмет, настолько хорошо понять, что писать от себя, как с натуры», — говорил и Н. Крымов.

Создание полноценного художественного образа немыслимо, если непосредственное изучение натуры не сочетается с образами памяти, воображения и представления. Все крупнейшие мастера живописи отличались исключительно развитой зрительной памятью. «Врубелю ничего не стоило, увидав что-либо, дома нарисовать похоже», — вспоминал К. Коровин.

Такой же обостренной зрительной памятью обладал И. Левитан. Одна из его лучших картин «Последний луч» написана в основном по памяти. Последняя вспышка солнечного света длилась один миг, это невозможно было писать с натуры. Левитан жадно всматривался по вечерам, как заходит солнце, а рано утром принимался за работу, перенося на холст все, что запало в душу, врезалось в память.

Он говорил, что «пейзажисту необходимо развивать зрительную память и наблюдательность, может быть, больше, чем кому-либо другому. Без зрительной памяти нельзя написать картины даже с этюда. Есть художники, которые прекрасно пишут этюды, а картины написать не могут».

Наш современник, художник О. Верейский на одной из встреч с самодеятельными художниками особенно отметил роль зрительной памяти: «Воспитывайте в себе умение брать основное в теме, в решении. Следите за красотой движений. В этом вам помощница — зрительная память, ее надо всячески развивать. Я, например, когда еду в поезде или трамвае, вдруг, всматриваясь в лица пассажиров, вижу что-то необычное, что хочется обязательно запомнить. Но не всегда удобно вынимать карандаш и бумагу — -можно смутить человека. И вот прибегаю к такой „хитрости“ — „рисую“ пальцем на ладони, запоминаю. Прихожу домой — сразу за карандаш. Я это к чему говорю? Учитесь видеть прекрасное — оно повсюду, вокруг нас…».